Бронеавтомобиль выполнялся на основе шасси 1,5-тонного английского грузовика “Остин” с сохранением общей компоновки. Гусеничный движитель “Остин-Кегресс” на один борт включал четыре сдвоенных опорных катка, сблокированных на двух тележках, два поддерживающих ролика и два ведущих колеса, приводимых открытой цепью Галля от звездочки, надетой на полуось. Зацепление гусеницы – за гребень за счет сил трения. Натяжение гусеницы регулировалось винтовым механизмом. К дискам колес на особом рычаге крепились барабаны малого диаметра, защищавшие гусеницу от повреждения и принимавшие часть нагрузки на слабых грунтах. Для повышения проходимости и лучшего преодоления горизонтальных препятствий балансиры со свободно вращавшимися барабанами на концах (своего рода роликовые лыжи) крепили и на оси передних колес – зимой их могли заменять обычные лыжи. Кроме того на слабых грунтах на передних колесах уширили бандажи, сохранив шины “гусматик". Поворот производился по автомобильной схеме – с помощью переднего управляемого моста и дифференциала заднего моста. Как и на базовом “Остин” русской бронировки, на раме “Остин-Кегресс” клепкой собирался броневой корпус из вертикальных и наклонных бронелистов, с двухскатной крышей, откидными щитками смотровых окон. Заметим, что ГВТУ предъявляло ко всем бронеавтомобилям среднего и тяжелого класса довольно жесткое требование защиты от остроконечных винтовочных пуль на дальности от 50 м и далее. Изнутри корпус подбивался войлоком для защиты экипажа от мелких осколков брони. В диаметральной плоскости ставились две башни с 7,62-мм пулеметами “Максим" и углами наведения по горизонтали до 280°. Имелся задний пост рулевого управления.

Бронеавтомобиль "Остин-Кегресс"

“Кегрессам” придавали большое значение – 15 декабря 1919г. Ленин запрашивал: “Нельзя ли заказать спешно 2 саней (автосаней “кегресс” тяжелых и 2 легких) для Южфронта”. Да и самого Ленина между Москвой, Горками и Костино возили автосани – “кегресс”, переделанные из “Роллс-Ройс Силвер Гоут” 40-50.

В 20-30-е годы в СССР неоднократно пытались усовершенствовать движитель. “Кегрессовский” ход с улучшенным зацеплением использовали в ЗИС-22М и ЗИС-42, съемные комплекты выпускали для ГАЗ-MM и ЗИС-5 – модели ГАЗ-65 и ЗИС-ЗЗ. В начале Второй мировой поляки применяли “Ситроен-Кегресс” Wz.28, французы – “Панар-Кегресс" Р16, РККА зимой 1939- 1940 г. на Карельском перешейке – ЗИС-ЗЗ и БА-30, а грузовики ЗИС-42 и -42М провоевали до конца войны. Самыми массовыми “кегрессами” стали американские полугусеничные бронетранспортеры, созданные еще в 1940г. без участия Кегресса, но по его схеме – на базе серийного грузовика с установкой резинометаллической гусеницы на заднем мосту и защитного барабана перед передним. С 1941 по 1944 г. выпустили 53 813 таких БТР моделей от М2 до М17, из них около 2800 поставили по ленд-лизу в СССР. В ряде стран это достойное завершение “кегрессов” остается на службе до сих пор. Таким образом, из всех работ по вездеходным боевым машинам, которые велись в России, движитель Кегресса оказался наиболее перспективным.

Боевая масса, т 5,8

Экипаж, человек 5

Высота, м 2,4

Длина, м 4,9

Ширина, м 1,8

Толщина брони, мм:

лоб и борт 8

корма 8

крыша и днище 6

Вооружение два 7,62-мм

пулемета “максим” обр. 1910г.

Боекомплект 4000 патронов

Двигатель:

Тип карбюраторный

число цилиндров 4

Охлаждение жидкостное

мощность, л.с 50

Механизм поворота дифференциал

Подвеска блокированная,

с винтовыми пружинами

Тип гусеницы резино-тканевая

Тип зацепления фрикционное

Максимальная скорость, км/ч 25

Запас хода, км 100

Удельное давление, кг/см2 0,3

Преодолеваемый подъем, град 25

Ширина преодолеваемого рва, м . 1,6

Итак, Россия не стала “родиной танка”, и дело было не в “косности”, не в “лености” и не в “саботаже” или “заговоре”. Причины можно называть разные – нехватку промышленного потенциала, уровня технологий, финансовых средств, просто стечение обстоятельств.

Позвольте, а как же «колесный танк Лебеденко»? Действительно, в это время близ Орудьево (к северу от Дмитрова) собиралась опытная боевая машина с 9-метровыми колесами. Инициатором и руководителем ее постройки был капитан Н.Н. Лебеденко, возглавлявший т.н. «военно-техническую лабораторию». «Лаборатория инженера Лебеденко» выполняла заказ ГВТУ на бомбордировочные прицелы. Предлагал Лебеденко и свой метод «определения позиции стреляющего орудия», так что военному ведомству он был знаком. В разработке «боевой колесницы» принимали участие будущие академики, а тогда просто молодые инженеры Б.С. Стечкин и А.А. Микулин, часть расчетов выполнил профессор Н.Е. Жуковский. Микулину иногда приписывали и идею машины, но вот как он сам вспоминал о начале работы: «Однажды меня пригласил к себе Лебеденко, запер дверь в кабинет и на ухо сказал:

– Мне рекомендовал Вас профессор Николай Егорович Жуковский как способного конструктора. Согласны ли Вы разработать чертежи изобретенной мною машины? При помощи таких машин в одну ночь будет совершен прорыв всего германского фронта, и Россия выиграет войну…».

Так художник в 1917 г. представлял "передвижные крепости, уничтожающие города"

Большеколесный тягач в русской армии

"Царь – танк" Лебеденко

Лебеденко смог заинтересовать своей идеей не только молодых инженеров, но и военное ведомство. Движущуюся модель якобы даже демонстрировали Николаю И, и на показе она будто бы перебиралась через разбросанные по полу объемистые тома «Свода законов Российской Империи» – эта картинка слишком аллегорична и, возможно, возникла много позже. Средства на постройку опытного образца выделили Всероссийский городской союз и Главное военно-техническое управление; работы обошлись в солидную сумму – 210 000 рублей. Особой заботой Лебеденко стала секретность. Узлы делали на разных предприятиях: корпус и башню – в мастерских Хамовнических казарм, колеса – на заводе в Люберцах, привлекли и завод в Сормово. Близ площадки Орудиево посреди леса недалеко от полотна железной дороги и сейчас можно найти остатки двойного вала, когда-то опоясывавшего большую поляну (у местных жителей этот участок леса именуется “Танка” или “Танга”). Вдоль вала, видимо, стоял частокол.

К корпусу машины на передних решетчатых фермах крепились два 9- метровых ведущих колеса со стальными ободами (благодаря множеству спиц они напоминали велосипедные), а на наклонной задней ферме – поворотный хвостовой каток значительно меньшего диаметра. На машине установили два бензиновых двигателя «Майбах» по 200 л.с., снятых в исправности со сбитого германского «цеппелина».

Микулин разработал оригинальный привод ведущих колес: вращение на каждое из них передавалось от своего двигателя двумя обычными колесами автомобильного типа, прижатыми с двух сторон к ободу ведущего колеса – сокращалась длина трансмиссии, а колеса разного диаметра образовывали редуктор. Расчеты обещали весьма приличную скорость хода – до 20 км/ч. Масса собранной машины составила около 40 т, высота – 9, длина – 17, ширина – 12 м. Из- за стремления поставить побольше вооружения корпус с верхней и нижней башнями и боковыми спонсонами сильно отнесли назад. Но вооружение так и не установили – Главное Артиллерийское Управление выделяло пушки и пулеметы только на проекты, которые считало реальными и готовыми к практическому использованию. На испытаниях в августе 1917г. машина двинулась с места, сломала передней осью большую старую березу и увязла хвостовым катком в грунте. Сказалось непродуманное распределение веса. Ведущие колеса пробуксовывали, оригинальный привод Микулина требовал доводки. В сложной лихорадочной обстановке тех дней новых средств выделить не могли. Еще раз машину пытались заставить двинуться своим ходом в 1918г. и столь же неудачно.